Пятое Евангелие - Страница 53

9

– Если я правильно все поняла, – начала рассказ Аурелии выпуская под потолок облачко дыма, – дилемма возникла примерно десять лет назад, когда Марк приехал в Калифорнию у него был заказ на исследования в области компаративистики, полученный от университета Сан-Диего. Он считался тогда одним из лучших в мире экспертов в этой области знаний, но сразу после приезда сюда совершил огромную ошибку. Марк повздорил со специалистами по истории искусств. Если быть, более точной, то он заявил об открытии, сделанном им именно в этой области. Искусствоведы не могли даже предположим, что-либо подобное, а уж тем более знать об этом. В результате с самого начала Марка окружали только враги.

– О чем же шла речь?

– Если говорить просто, то Марк предложил теорию, в соответствии с которой Леонардо да Винчи был не только гениальным художником, но и не менее великим философом, который обладал неким тайным знанием, способным изменить мир. Конечно, искусствоведы не могли согласиться с тем, что теорию, касавшуюся одного из самых великих художников, разработал какой-то литературовед, пытаясь отобрать у них лавры. Поэтому Фоссиусу заявили, что лучше ему заниматься Шекспиром и Данте.

– Примерно то же самое профессор Фоссиус рассказал нам в Париже, – заметила Анна. – Покушение на картину было направлено не против самого полотна и даже не против Леонардо, а против искусствоведов и их ограниченного мышления. Так нам сказал Фоссиус. Но вы говорили об орфиках и иезуитах.

Раздраженным жестом миссис Фоссиус выразила все свое негодование. Наконец она потушила сигарету, раздавив окурок в пепельнице, и пробормотала что-то вроде: «Бандиты, все они просто бандиты».

Клейбер и Анна переглянулись. Похоже, лучше воздержаться от попыток выяснить что-нибудь еще. Если бы Аурелия Фоссиус хотела рассказать все, она бы так и сделала.

– Профессор, – попыталась сменить тему Анна, – был очень горд тем, что ему удалось найти на картине указание на имя Бараббас.

Миссис Фоссиус подняла взгляд на гостей.

– Значит, ему это удалось? – В ее голосе слышалась горечь.

– Да, после того как профессор Фоссиус облил картину кислотой, на ней можно было различить ожерелье, из начальных букв названий камней которого складывается имя Бараббас.

– Ах, вот как! – Казалось, Аурелию поразило услышанное. – Тогда вы все знаете…

– О нет! Совсем наоборот! – поторопилась возразить Анна. – Профессор только самую малость посвятил нас в эту тайну, свидание с ним закончилось. Когда мы вернулись на следующий день, он уже был мертв.

– Как вы думаете, это была простая случайность? – холодно спросила Аурелия Фоссиус.

Анна испугалась.

– Что вы имеете в виду, миссис Фоссиус?

– Я не верю, что Марк умер своей смертью.

– Почему, миссис Фоссиус?

Аурелия Фоссиус опустила взгляд и сказала, несколько смутившись:

– Полагаю, вы прочитали мое письмо Марку. Значит, должны пыли понять, что мы расстались не из-за каких-либо размолвок.

Да, годы, которые я прожила вместе с Марком, были лучшими в моей жизни! – Сказав это, она скомкала письмо, а затем продолжила: – Но однажды наступил момент, когда его желать довести научные исследования до конца стало сильнее любви ко мне. Знаете ли, есть такие мужчины, которые женаты на своей профессии. Любой женщине трудно вынести такое положении вещей в семье. С Марком же все было иначе. Профессия была для него любовницей, а подобные отношения всегда заканчиваются катастрофой. В последнее время его мысли занимало лишь одно – работа. И если кто-то делал попытку забрать у него эту возлюбленную, Марк просто сходил с ума.

Анне и Адриану было довольно сложно следить за ходом мысли Аурелии. Больше не оставалось сомнений в том, что она знала больше, чем они могли надеяться. С каждой секундой Клейбер и Анна убеждались: наверняка будет крайне непросто выведать у этой женщины ее тайну.

– Что вы хотите этим сказать? Он все-таки сошел с ума?

– В поисках доказательств своей гипотезы он не раз ездил в разные точки земного шара, покупал странные папирусы и пергаменты, которые никому не показывал. Марк в несколько раз превысил бюджет своего исследовательского института, из-за чего администрация университета Сан-Диего вынесла ему выговор и пригрозила разорвать контракт. Ведь Марк так и не посвятил никого в детали своего исследования. На вопросы о результатах он отвечал упорным молчанием. Даже я лишь очень поверхностно понимала, в чем была суть его гипотезы.

– Так в чем же? – Анна нервно заерзала на своем стуле.

– Вы католичка? – спросила миссис Фоссиус, обращаясь непосредственно к Анне.

– Протестантка, – ответила та с удивлением и еле слышно добавила: – По крайней мере, считаю себя таковой.

– Извините, – продолжила Аурелия Фоссиус. – Мне следовало рассказывать обо всем по порядку. Поскольку Марк отказывался объяснить, в чем состояла суть его исследований, и понимал, что его уволят, то решил сам написать заявление об уходе. Я бы не сказала, что мы жили бедно, но частные ученые зарабатывают более чем скромно, и только моих денег нам стало не хватать. К тому же во время одной из поездок Марк познакомился со странным типом. Он назвался Талесом и…

– Как вы сказали? – перебила Аурелию Анна, не в силах преодолеть волнение. – Талес, румяный блондин, удивительно Похожий на монаха?

– Этого я не знаю, – ответила миссис Фоссиус. – Я никогда не видела этого человека, но, насколько знала, он и был кем-то вроде монаха. Он принадлежал к орфикам, подозрительному ордену, в который якобы принимали лучших из лучших, самых выдающихся людей, живущих на земле, каждый из которых лучше других разбирался в определенной области знаний.